Как он мог так запросто тогда уехать? Ведь и слова не дали сказать. Простое "Пока!" - не в счет. Явно не то, что можно и нужно сказать любимому человеку. Ведь Макс даже не знал, встретятся они еще когда-нибудь или нет. Он не питал особых иллюзий по поводу пребывания у Наташи. Это приказ директора и его надо выполнять. Лучше на вилле с лучшей подругой во Франции, чем в одиночной камере в Дубодаме. Только эта мысль и утешала. Кажется, за первые несколько часов после ухода из квартиры Тонца он так проел Лефевр все мозги, что девушка, когда они выехали из его квартиры уже днем с вещами, буквально вползла в машину, а не села. Ворон, глядя на уставшую Нату, чувствовал себя последней свиньей. Да, ему было плохо. Но разве это не его обязанность оберегать и защищать ее? - Гм, как бы ей не потребовалась защита от тебя самого... - задумчиво пробормотало альтер эго. После этой мысли думать дальше не хотелось. Максим отвернулся и уткнулся взглядом в окно машины, чувствуя на плече тяжесть Наташкиной головы. Та уже спала. А он не мог. Все думал о том, что было бы, дай она ему не подмену, а действительно зелье, лишающее силы. Как бы он жил дальше? - Да, прекрасно бы жил! Не было бы этих дуратских сил! - он впервые жалел, что родился с этим даром. Раньше такие мысли в голову не приходили: парень всегда гордился своим талантом. Холил, лелеял, старался как можно лучше изучить и как можно больше развить. А сейчас он этот талант ненавидел, считая, что это единственная преграда к нормальной жизни. Да, все внешне было замечательно. Родители отпустили, привыкнув, что сын и так пропадает где-то большую часть времени. Тем более, они знакомы с Наташей и ее родителями, уважают их и вполне могут доверить сына. Конечно же, ребята не сказали, что будут на вилле одни. Ната решила, что Ворону нужен простор действий, а поэтому попросила по телефону удалить практически всю прислугу, оставив только охрану. А что, логично. Они вполне могли о себе позаботиться. А оставшаяся охрана была скорее для успокоения Лефевров старших. Те все равно были в отъезде. Дела в Париже. Хотя, как сказала девушка, они точно навестят ребят, да еще и наверняка устроят прием в честь каникул и гостя из России.
Все это радовало, но не настолько, чтобы не чувствовать гнетущее чувство тоски, которое настойчиво звало обратно. В какой-то момент пришлось вцепиться в ручку дверцы и прикусить кожу на внешней стороне ладони, только чтобы не выскочить из машины и не рвануть обратно в квартиру к Косте. Остановила мысль, что он до сих пор опасен. Тогда Максим дал себе обещание, что пока не научится владеть силой, в Москву не вернется. Или сдохнет, если не научится. Через какое-то время ему удалось забыться сном.
***
Выбравшись из машины, Ворон не ожидал, что здание аэропорта окажется настолько огромным. Кому-то это покажется смешным, но Макс никогда не летал на самолете. Телепортация, пылесос, метро, электричка - вот его способы передвижения. Ну, телекинетическое поле несколько раз со времен овладения даром, не считая вчерашнего дня. Все-таки держать себя и точно вести тело в воздухе довольно трудно. Все это требует большой концентрации. Он растолкал Нату. Проснувшаяся и взлохмаченная Лефевр заплатила шоферу, и они пошли в здание на регистрацию и прочие вещи. Почему не телепортировались? Он даже как-то спросить не решался, а Наташа молчала. - Наверное, боится новых проблем, - решил для себя Макс. Только объяснение в таком роде казалось ему более-менее правдоподобным. Только благодаря навалившейся усталости он ни с чем не спорил, делая все чисто механически, полностью подчиняясь тихому  голосу девушки, пинавшему его время от времени: - Макс, сюда..Сумку туда..паспорт...Достань, надо еще пакеты на упаковку отдать...
Наконец они сели. Парень честно старался смотреть в окно и все запоминать: все-таки первый полет и все такое...Но его хватило минут на десять от силы. Максим сам не помнил, как провалился в сон. Проснулся от ощутимого тычка Наты локтем в бок. Приехали.
Видимо, Лефевр успела уже позвонить и отдать распоряжения, потому что при выходе из аэропорта их встретила машина. Безукоризненно вежливый шофер помог им сесть и уложил вещи. - Bentley Mulsanne... - с восхищением. Он такое только по телевизору и на картинке в интернете видел. Ворон неплохо разбирался в автомобилях, практически всегда точно определял марку, знал цену большинства моделей. Мог даже починить по мелочи что-нибудь. Ната, оказавшись на заднем сидении, куда их усадили, тут же свернулась клубочком, положив голову ему на колени, и уснула. - А что, все правильно...В самолете спал я, сейчас поспит она... - отдыха в салоне самолета ему хватило, сейчас парень чувствовал себя намного лучше. Даже тоска чуточку отступила. В конце концов, впереди столько новых впечатлений! К тому же, чем быстрее он попадет на виллу, тем быстрее овладеет своей силой и тем скорее вернется назад. - Если будет к кому возвращаться... - эта мысль грызла, как тупоупертый червяк. Не то, чтобы он сомневался в искренности Кости. Просто Максим неплохо знал Тонца. Поэтому считал, что ожидание охладит пыл Волка. А чем дольше ожидание, тем больше холода...И как вполне логичный результат: - Он быстро найдет, с кем согреться... Забавно, но он даже был бы рад, если бы так было. Макс искренне хотел, чтобы Тонц был счастлив. Конечно, будет очень больно, если не с ним. Но все же...- Я слишком опасен для него буду, даже если научусь контролю... - еще одна не прибавлявшая оптимизма мысль. Кто даст гарантию, что Макс не сорвется в какой-то момент? Он сам себе лично такой гарантии дать не мог, а кто кроме него?
Они ехали довольно долго. Наташа успела уже проснуться и тихо рассказывала, что вокруг них творится. Что там за строения, какой городок они проезжают, какая история у него. Говорила о доме, где они будут жить. О том, как его купили, о том, что она там проводила чуть ли не каждое лето. Фактически, это ее личный дом. Чтобы ей никто не мешал, и она никого не доставала. Услышав это, Ворон усмехнулся. Он прекрасно помнил, что у внешне сдержанной и очень спокойной Наташи бывают такие срывы, что впору звонить в психушку. Поэтому неудивительно, что ей нужно было место, где можно побыть наедине с собой. Максим с удовольствием слушал, смотрел по сторонам, задавал вопросы. Благодаря разговору время в дороге, как это всегда бывает, сократилось. Лесная аллея из сосен, затянувшаяся километров на пять - не меньше. Потом уже более ухоженная аккуратная аллея кипариса. Большая клумба перед входом в дом. И сам дом. Максим, выйдя из машины, долго не мог отвести от него взгляд, а потом поклялся, что все тут перефотографирует. Услышав смешок за собой, парень невольно смутился. Конечно, от Наташи не укрылся восхищенный взгляд Ворона. Ну, а как остаться равнодушным при взгляде на высокие витражные окна? На обвитые плющом стены, от которых так и веет веком восемнадцатым, если вообще не шестнадцатым. На ум упорно приходят ассоциации с Версалем и Людовиком-Солнце. И не случайно. Вокруг такой же сад, причем конца его Макс как-то не уловил. Забора нигде не было видно. Потом только парень сообразил, что забор, огораживающий территорию поместья, находился при въезде в лес. А у ребят словно второе дыхание открылось. Наташка схватила его за руку и потащила показывать все. Конечно же, на первом месте оказались ванна, комнаты и кухня.
***
Как он проводил здесь дни? О, это было просто бесподобно. Тишина, высокое небо, теплая солнечная погода. В доме было три этажа, много комнат. Они спали, сколько хотели. Любили поваляться и полениться, но чаще вставали рано. Вместе готовили завтрак, решив, что делить обязанности - глупо. Потом либо шли в бассейн, находившийся на заднем дворе, либо на тренировку в поля. Воронов был в полнейшем восторге. К поместью прилагались обширные территории. Он не понял точно, но, кажется, что-то вроде заповедника. Здесь он сфотографировал лисицу, правда, мельком. Здесь они носились по лугу, снова и снова пытаясь заставить его силу работать на хозяина, а не Макса подчиняться силе. Парня удивляла только одна вещь: откуда у Наташи такие садисткие идеи для тренировок? Как вам, например, носиться по территории поместья от шипов? Вообще-то это были мангалы, однако она их усовершенствовала, заморозив до стадии льда...Или как вам постоянные медитации, упражнения на музыкальных инструментах? Да-да, не смейтесь. Наташ заставляла его играть пьески на пианино силой мысли. Огромная концентрация, спокойствие и сосредоточение, которые требовались для того, чтобы точно и вовремя попадать по клавишам в нужной последовательности, пришли далеко не сразу. Всякий раз, когда Макс злился, она напоминала ему о Косте, и парень, сжав зубы, продолжал тренькать. С каждым разом получалось все лучше и лучше, но все же далеко от идеала. Но он же упорный до чертиков. Тем более здесь либо ты магию, либо она тебя. - Со своими разрушительными силами надо бороться!
Еще он увлекся карате. Ната попросила своего друга-лопухоида позаниматься с Максимом, заметив, что тот какой-то понурый ходит. Решила, что парню будет полезно размяться. Сначала Воронов ворчал, а потом втянулся, оттачивая свои навыки, превращая уличный бой в профессиональный. Он повеселел, ожил на глазах. Воздух, тепло, физические и ментальные нагрузки постепенно делали его спокойно, умиротворяя внутреннего зверя. Потом была поездка в магазин. Как-то Наташа заявила, что одежда Ворона совершенно никуда не годится, сколько ее не стирай. Он сначала хотел обидеться, а потом раздумал. Вертелся, вертелся перед зеркалом и подумал: - А почему бы и нет? Сподвигло то, что даже любимые джинсы порвались. А у него не так много одежды, чтобы ей раскидываться, поэтому и ходил в рваных. Устраивало все, но разве эту девчонку переспоришь? Делать нечего. Взяли машину, поехали. Первые минут десять Ворон жутко нервничал, а потом попросил сесть самому за руль, заявив, что либо он за рулем, либо машина будет лететь по воздуху сама на радость всем лопухоидам, ибо его ситуация "Ната-водитель" нервирует до ужаса. Наташка обиделась, но за руль пустила. Не ладила она с техникой и очень расстраивалась по этому поводу. Ведь наследница просто обязана уметь водить машину. Хотя бы. Просто престижа ради. Не все же время ездить с шоферами, тем более ей, молодой энергичной девушке. В общем, после этой поездки к делам ребят прибавилось еще одно. Максим учил ее водить. С горем пополам, но, кажется, приучил не бояться машину, чувствовать ее. Он был доволен: хоть как-то смог отблагодарить за такую заботу. Понимал ведь, что по гроб жизни не расплатится. Она ведь его вытаскивает из такой задницы, какую никому не пожелаешь. Да, кстати, в магазин они доехали благополучно и приехали тоже без проблем. Накупили там столько шмоток, что Макс потом неделю ворчал: - Мы что, собираемся одеть всю экваториальную Африку? Хотя здесь еще и на страны третьего мира останется... Ната каждый раз сердилась, слыша такое. А потом как-то сказала, чтобы он не бурчал, ибо так нужно. - Ко мне приедет племяшка на две недели пожить. Постарайся выглядеть опрятно, - зыркнув на него, проворчала Наташа. Племянница приехала. Это оказалась девочка девяти лет, очень милая и подвижная, как взбесившийся энерджайзер. Она увязалась за "дядей Максом" с первого же дня. Она верила в сказки, поэтому совершенно серьезно пообещала не говорить никому о его даре. Наташа только закатила глаза. Она не могла отказать девочке в приезде: ту не с кем было оставить. Новую няню еще не нашли, агентство что-то задерживалось со списком кандидатур. А родители снова уехали. Что-то скрыть же от этого маленького ураганчика оказалось совершенно невозможным. Пытались, не выходит. Но она верит в сказки и знает, что тайну обязательно надо хранить. Взрослые просто не помнят, что такое волшебство, а поэтому все равно ее не поймут. А тетя Ната и дядя Ворон не только помнят. Они сами - волшебство.
***
Прошло уже практически два месяца. Сегодня вечером будет ровно два месяца, как он уехал из Москвы. Мысли о том, как там Костя, что он, где он, не оставляли. Макс стоял у окна в своей комнате и бездумно стучал пальцами по стеклу. Не сильно. Просто жест раздумывающего человека. Окно было открыто, легкий ветерок приятно холодил кожу. Парень был наполовину голым. Просто не успел еще переодеться. Скоро ему надо было на очередную тренировку. Потом, наверное, пойдут гулять по окрестностям.
Тренировка прошла успешно. Потом в бассейне. Потом прогулялись, да до такой степени, что прямо с ног валились. Все это время парень удивленно косился на Лефевр, которая становилась все раздраженнее и раздраженнее, как ему казалось.
- Наташ, что такое?
- Ничего.
Когда они пришли и Люси - племянница Наты, унеслась в свою комнату на третий этаж, то сама девушка, сделав им кофе и принеся сладости, забралась в кресло и села, явно к чему-то прислушиваясь и чутко реагируя на каждый звук. Максима уже начало это порядком раздражать.
- Нат, да что такое?!
- Ничего.
В конце концов он, не выдержав морального напряжения, поднялся в свою комнату, пожелав ей спокойной ночи. Она улыбнулась, помахала и уткнулась в книгу. Рядом на столике стояла пятая по счету за весь вечер чашка кофе. - Она здесь что, собирается всю ночь сидеть? - он уже начинал беспокоиться, но постарался выкинуть все мысли из головы. Мало ли, что там. Захочет, сама все расскажет. Раздраженно фыркнув, Максим вздохнул и уселся на подоконник, прислонившись лбом к стеклу. Опять эти мысли. Ему очень нравилось здесь, но сильно не хватало одной вещи. Одного присутствия. Одного человека. Вздох. Да, он научился гораздо лучше владеть силой, но все еще не так идеально, как хотелось бы. - Все еще нельзя возвращаться... - почувствовав, что сейчас взвоет от обилия тоскливых мыслей, затягивавших в депрессию, Макс соскочил с подоконника, спустился на кухню, где налил себе сок. Проходя мимо гостиной, увидел, что Ната сидит читает. Покачав головой, поднялся снова наверх. Закрыл дверь, поставил поднос на стол, взял с подноса стакан. Потом забрался на кровать так, чтобы опираясь спиной на стену и видеть окно. Ему нравилось видеть небо. Оно успокаивало.
Просидев так некоторое время в совершенном бездумствии, Макс встал, достал из стола лист бумаги, взял ручку и сел писать. Накипело, да так, что хотелось рычать или выть, или плакать. Хоть что-нибудь делать, но не молчать. - Зато потом будет отличная тренировка по расщеплению, - равнодушно подумал он, выписывая строку за строкой.
"Когда у нас что-то есть, мы этого не ценим. Мы начинаем гнаться за чем-то еще, совершенно отказываясь понимать одну простую истину. Все, что у нас есть - уже с нами. Уже рядом. Я не знаю, что это - судьба, Провидение или Бог, но мне кажется, что высшие силы есть. Иначе зачем они послали мне тебя? За какие такие грехи? Наташ права, встретил бы милую добрую девушку. Или не очень добрую, главное, любимую. Но нет, ты, ты, только ты. Знаешь, я каждый вечер пишу письмо. Тебе. А потом уничтожаю, разрывая на атомы. Несколько просто поджег. И это тоже будет уничтожено. Я многого не говорил тебе, да и вряд ли когда-нибудь скажу. Я не хочу становиться обузой. Не хочу, чтобы меня втайне боялись. Как думаешь, может, мне вовсе не стоит возвращаться в Москву? Я думал об этом, думал ни раз и ни два. Сотни и тысячи раз, каждую секунду, когда не мог уснуть. У меня все еще губы чувствуют твои поцелуи. От других будет не так. Совсем не так. Я, похоже, окончательно рехнулся, но молчать тоже нет сил. Меня тянет обратно, постоянно тянет, хотя эта вилла уже стала родным домом. Конечно, выбирать не пришлось. Ха-ха, Франция или Дубодам? Смешно прямо ставить человека перед такой перспективой. Интересно, чего ждет Ната, ты не знаешь? Знаешь, у нее жених появился. Хороший парень. Тоже из наших. Огневик. Забавно так, огонь и лед. Идеальная пара. Я никогда не скажу тебе, как скучаю. Ни-ког-да, слышишь? Может, ты там в Москве уже нашел себе кого-нибудь...Только мне дай знать как-нибудь, хорошо? Иначе это просто нечестно. Я тоже себе тогда кого-нибудь найду. Надоело разговаривать с куском бумаги... " - он писал и писал, выливая все, что накопилось за это время. "- Знаешь, что я думаю? Искалеченная у магов жизнь. Что у меня осталось? Ни любимого человека рядом, ни работы, ни-че-го. Столько лет угробить на сложнейшие изучения науки, за которой лопухоиды охотятся тысячелетиями, и что? Каков результат? Что я умею? О да, я могу двигать предметы, не глядя на них. Ха-ха. разве это стоило того, чтобы терять тебя? Разве это стоило того, чтобы скрываться, руша весь мой образ жизни? Скажешь, я сам виноват, не нужно было то заклинание произносить. Конечно, черт тебя дери, будешь прав. Тысячу раз прав. И я не спорю даже, ибо понимаю, какой дурак. Но ведь если бы не было магии, то и не пришлось бы все это пережить. Не пришлось бы столько терять. Хотя ты знаешь...Я благодарен ей - магии, то бишь, и судьбе за две вещи. За тебя и за Наташу. Ты научил меня жить. Наташа помогала жить. Надеюсь, я хоть чуточку вам помогал? Я ведь не так уверен в себе, как все привыкли думать. Все видят во мне лидера, харизматическую эгоистичную сволоту, за которой можно пойти, которая всегда знает, что и как нужно сделать. Но, увы, не все в мире так просто. На самом деле я ведь, скорее, ведомый. Мне нужна поддержка. Странно, что ты этого не понял. Два качества - лидера и подчиненного - во мне, а это сложно. Боже, ну и бред я пишу...Но все равно. Хочу, чтобы хоть на минуту стало легче. В любом случае, я уничтожу эту злосчастную бумажку, как-только закончу..." - один из секретов невозмутимости. Он выливал все чувства, страхи, подозрения на бумагу, а на людях оставалась только бесконечная уверенность в собственных силах. Вера в то, что он может горы свернуть при всех. А по ночам...По ночам хотелось, чтобы рядом был кто-то теплый и родной. Многие считают, что раз мама и папа его любили в детстве, то и сейчас он от дефицита внимания не страдает. Но это смотря какое внимание. Одно дело, когда ты в центре, на виду у всех. Другое, когда ты центр для кого-то одного постоянно.